Бывший солдат-срочник украинской армии рассказал о своих причинах перехода на сторону ополчения. «Я продолжаю воевать, но на стороне нормальных ребят, не нацистов, не уродов». Пока солдат проходил срочную службу в инженерных войсках, начался Майдан, и позже — война на Донбассе. Разобравшись в ситуации боец несколько раз пытался перейти на сторону ополчения, поскольку не мог воевать на стороне карателей, которые мучают и убивают женщин, детей и стариков. При первой попытке он прошел 150 километров, но был задержан и арестован, после чего отправлен на принудительные работы, а сослуживцы называли его «сепаром». 21 сентября солдату удалось покинуть ВСУ, в момент, когда его часть перебрасывали на захваченный Славянск. Попав на Донбасс, он отдохнул 2 недели, вступил в ополчение ДНР и обещает воевать до последнего: «Я верен своей присяге, защищаю свой народ от преступников. Я продолжаю воевать, но на стороне нормальных ребят, не нацистов, не уродов. Так что будем их гнать до самого Киева. Я видел этот передел власти и решил воевать там, где душа лежит, где я буду защищать свой дом и свою семью».
Бывший солдат-срочник украинской армии рассказал о своих причинах перехода на сторону ополчения. «Я продолжаю воевать, но на стороне нормальных ребят, не нацистов, не уродов». Пока солдат проходил срочную службу в инженерных войсках, начался Майдан, и позже — война на Донбассе. Разобравшись в ситуации боец несколько раз пытался перейти на сторону ополчения, поскольку не мог воевать на стороне карателей, которые мучают и убивают женщин, детей и стариков. При первой попытке он прошел 150 километров, но был задержан и арестован, после чего отправлен на принудительные работы, а сослуживцы называли его «сепаром». 21 сентября солдату удалось покинуть ВСУ, в момент, когда его часть перебрасывали на захваченный Славянск. Попав на Донбасс, он отдохнул 2 недели, вступил в ополчение ДНР и обещает воевать до последнего: «Я верен своей присяге, защищаю свой народ от преступников. Я продолжаю воевать, но на стороне нормальных ребят, не нацистов, не уродов. Так что будем их гнать до самого Киева. Я видел этот передел власти и решил воевать там, где душа лежит, где я буду защищать свой дом и свою семью».
